оля думает, что думаетчтение философской (а также художественной, в которой представляется анализ философской) литературы двадцатого века приводит, к моему сожалению, к тому, что я перестаю адекватно расценивать ситуацию, в которой нахожусь. т.е. я становлюсь еще более расшатанным и расхлябанным существом, нежели обычно. напротив, более скучные размышления философов древности позволяют мне достаточно строго упорядочивать мысли и распределять время.
вероятно, именно этим надо пользоваться тогда, когда мне необходимо заставить себя учиться, писать курсовые и пр. но я не пользуюсь, что и без лишних упоминаний всем ясно.
и еще. одной из самых своих (мне очень хочется написать "своих", хотя и понимаю, что людей с такими же "особенностями" пруд пруди) примечательных особенностей характера я считаю то, насколько я проникаюсь литературой, которую читаю. читая малую прозу Туве Янссон, я всякий раз становлюсь такой спокойной (несчастной немного, правда), что даже завидно (ну-ну). читая Кортасара я немного схожу с ума, попадая на Оливейру или Хуана, но мечты о характере замечательной Телль - это наше всё. мне так хочется прожить сотню чужих жизней, что я никак не пойму: где надо остановиться; и при этом то, как я себя веду изо дня в день, приводит меня к границе безысходнейшей истерики. всяческие попытки самоанализа я стараюсь по возможности пресекать, но не всегда получается. радует, однако, уже хотя бы то, что я их не стремлюсь записывать на бумажечку. но и это радует не всегда, потому что при всякой повторной попытке (все того же на букву сэ) приходится начинать все с начала.
надeюсь, когда-нибудь до меня дойдет, что проживу я лет шестьдесят от силы, и вместо дурацких мыслей пора бы уже начать вершить великие дела.
upd: но начинать с начала гораздо логичнее, чем с середины. с середины положено продолжать, а я еще не доросла и не могу достать, что так высоко положено.